Несмачная Юлия - "Поэзия души"

***
В тот крайний вечер я впервые посмотрел ей в глаза...
Господи, сколько печали, сколько тоски отражала ее бирюза.
"Спаси" - кричали глаза, а она таинственно улыбалась...
От ее сладкого поцелуя моя стена рассыпалась.

Она читала Ремарка: "Кто одинок, тот не будет покинут",
Рьяно верила этим словам, а не чувствам, что скоро настигнут.
Я любил её дико, безудержно, до знобящей дрожи по коже.
Надеялся, что раны ее заживут и она полюбить меня сможет.

Я понимал, что тяжело начать верить снова, если тебя обманули,
Это как получить ножевое в спину, в самое сердце - пули.
Страшно ужасно, когда человек еще утром был для тебя всем миром,
А вечером ваши чувства заживо сожгли керосином.

Но я видел, как она смотрит, как дышит рядом со мной,
Она мне доверяет, а это является очень высокой ценой.
Просто доверие для меня - это слишком личное,
Как чай на кухне вдвоем и мамино варенье клубничное.

***
Я хотела бы жить у моря,
По утрам слушать зов прибоя,
Топить вечерами камин и писать друзьям письма,
Рассматривать этот мир через стеклянную призму,

Встречать по утрам почтальона на старом велосипеде,
Ставить цветы у окна, следить за чайками в небе,
Гладить бархатный мох на огромных холодных камнях,
Наблюдать за жизнью жуков в вечных трухлявых пнях,

Вдыхать острый запах растертой в ладонях полыни,
А на губах ощущать яркий вкус сладкой выспевшей дыни,
Читать старые книги и вязать нескончаемый шарф,
Закипятить медный чайник и заварить пару любимых трав,

Мерять время приездом гостей, позабыть свое прежнее имя,
Позабыть что такое любовь, стать поистине верно счастливой.
Я хотела бы жить в этом храме морском с тобой,
Но прибой, к сожалению, этот оказался вовсе не мой.

***
Я готова писать тебе в очередной раз сущую ерунду -
Про пробки в центре, о том, что уж сколько лет не знаю куда бреду,
Про погоду в городе, про то, что каждый день езжу встречать тебя на вокзал,
Лишь бы ты хоть иногда, хоть изредка меня вспоминал.

В отчаянии я обращалась к Богу со словами мольбы,
Словно опасаясь вновь попасть под порывы твоей пальбы:
"Боже, прошу, сотри из памяти его имя и отчество,
Он не видит ничего плохого в собственном одиночестве,
Он сам себе заваривает чай и пьет у окна,
А я так боюсь однажды остаться совсем одна".

Бог улыбался, потирал большие свои ладони и отвечал мне:
"Не люби его, он безнадежен, его буйный нрав извне,
Он привык быть любимым, но любить не привык,
Он, как дикий зверь, на любовь и ласку издает лишь рык".

Ах, милый, ты пахнешь нашей озорной юностью и полевым букетом,
Не лезешь в карман за словом, я же прощаю все и иду за тобой, как за светом.
У меня голос дрожит, руки устало тянутся к бокалу вина,
Потому что взгляд твой с укором - самый ужасный суд, хоть и не моя вина.

Я надеюсь, что однажды тебя спасу,
Как бы ни было страшно, я свой крест несу.
Ты привык в любую тьму, без подстраховки, поводыря,
Видно, боженька, намешал в тебе самый опасный яд.
Ну зачем тебе я, простая девчонка, зачем тебе я?
Мне весь век до тебя расти, во рту слова хороня.

Не я тебя искалечила, не прошу сердце свое отдать,
Знала, что будет трудно, но пробую тебя врачевать.
От твоего присутствия накаляется даже воздух,
Один лишь дьявол знает, зачем тебя такого создал.