Михайлова Любовь - Рассказ "В дороге (Женские истории)

Номинация “Проза”
Автор Любовь Михайлова
В дороге (Женские истории)
Рассказ

Поездом «Минск – Анапа» еду в гости к однокурснице. Поезд идёт долго, время тянется медленно, особенно днём, то ли от вынужденного бездействия, то ли от однообразия обстановки. А от монотонного стука колёс и покачивания поезда находит какое-то отупение. Октябрь – не сезон для отдыха, поэтому и людей в вагоне мало. Со мной в купе едут две женщины, на вид лет сорока пяти-пятидесяти: миловидная, светловолосая, ухоженная, с какой-то усталостью во взгляде серых с грустинкой глаз и, кареглазая брюнетка, чем-то похожая на татарочку. Мне досталась верхняя полка. Предстоящий длинный путь нас не радует. Расположив багаж, устроились в ожидании движения поезда. Сидим с озабоченными лицами, предвидя длинный утомительный путь. Присматриваемся друг к дружке.
Знакомимся. Моих попутчиц зовут Светлана Петровна и Анастасия Павловна. Постепенно разговорились. Оказалось, они, как и я, из Полоцка. Светлана едет к брату в Анапу в гости. Анастасия – к дочери. А я еду в Абрау-Дюрсо к своей институтской подруге, с которой не виделись десять лет. Первые минуты неловкости от встречи быстро ушли. Обе женщины производили приятное впечатление: образованы, умны, воспитаны. Вначале общение идёт на темы о том, какой длинный нам предстоит путь, какая нас встретит погода по приезде, кто будет встречать… Какое-то время просто сидим молча смотрим в окно и любуемся осенними пейзажами.
Поезд медленно ползёт на юг, мы ещё в пределах Беларуси. За окном чередуются друг за другом аккуратненькие чистенькие станции небольших городков. На этих станциях поезд ненадолго останавливается, и можно рассмотреть последние ярко-оранжевые бархатцы на цветниках возле здания станции, вымощенный плиткой перрон, вымытый осенним дождём; клёны или берёзки в отдалении с торчащими голыми верхушками и остатками былого пышного золотистого осеннего наряда.
Радует то, что мы научились у себя в Беларуси поддерживать порядок и ценить красоту. Это бросается в глаза, когда проезжаешь мимо небольших сёл, окружённых обработанными полями с ярко зеленеющей озимью. За ними, чередуясь, проплывают небольшие сосновые лесочки, сменяясь кустарником и берёзовыми рощами, кое-где мелькнёт озеро или участок реки.
Даже поздней осенью природа Беларуси поражает взгляд своей особой красотой. Невольно возникает чувство гордости за нашу страну. Мы едем на юг. Там будут совсем другие пейзажи, которые, несмотря на их самобытность, кажутся чужими, не трогая сердце и душу так глубоко, как наши родные – белорусские. Вспоминаются бессмертные слова Франциска Скорины: «Понеже от прирожения… и люди, где рождены и вскормлены были суть по Бозе, к тому месту великую ласку имають».
Вечереет. Моё внимание отвлекает голос моей соседки, Светланы, возвратившейся в купе.
– Вы чай будете, там проводница спрашивала?
– Да, конечно! – отвечаем мы с Анастасией.
Проводница приносит чай, вежливо предлагая к нему разные сладости. Мы также вежливо отказываемся от её предложения. В дорогу, не сговариваясь, напекли пирожков: я – с капустой и яблоками, Светлана – с клубникой и курагой, Анастасия достала бутерброды с сыром и колбасой. Сели пить чай. Дружно похвалили нашу белорусскую продукцию. Она действительно качественная: сыры, колбаса, хлеб! Не обошли вниманием и наши пирожки. Они всем понравились! Неспешно шли разговоры о рецептах приготовления разных вариантов выпечки и прочее. О чём ещё могут разговаривать женщины за чаем?! Тем более, если они любят поесть и приготовить что-либо вкусное, ведь все трое в таком возрасте, когда боязнь потерять фигуру и все рецепты похудения остались в прошлом. Чаепитие закончилось. Спать укладываться рано. За окном сгущаются незаметно сумерки, и наступает темнота. Я забираюсь на вторую полку. Соседки тоже готовятся ко сну.
Мы какое-то время молчим, каждая погружаясь в свои мысли. Пробуем читать. Я взяла с собой случайный томик Донцовой. Чтение не идёт. Во-первых, банальный сюжет, во-вторых, покачивается и дёргает поезд. Бросаю чтение, выхожу из купе размять затёкшие ноги. Светлана выходит следом.
Смотрим расписание: нам предстоят ещё сутки пути, при этом дважды поезд пересечёт украинскую границу. Нужно будет приготовить документы для заполнения декларации. Мы обе родом из СССР и поэтому сокрушаемся по поводу этих нововведений. Трудно осознавать то, что на Украине и в России мы теперь иностранки!
– Скажите, как такое могло получиться, ведь мы на референдуме проголосовали против разделения, большинство было за сохранение Союза?!
Неужели мнение народа ничего не значит? Всё за целый народ решили Ельцин, Кравчук и Шушкевич.
– Что тут поделаешь? Это реалии современной жизни. Не зря же говорят: «Народ имеет таких лидеров, которых заслуживает». Такое государство развалили в угоду своим личным интересам! Когда-нибудь этому будет дана надлежащая оценка, а сейчас имеем то, что есть.
Я вдруг вспоминаю 1996 год, Друскеники, куда мне досталась путёвка в санаторий. Там в это время поднималось движение «Саюдис». Литва первой решила отделиться. Помню, как рыдала процедурная медсестра в связи с разделением республик. Она литовка, имеет двух взрослых дочерей, но у одной из них зять украинец, у другой – белорус. Она громко восклицала: «Что нам теперь делать?! Три семьи разъединили!» Ведь многие семьи оказались в таком положении. Кто о проблемах простых людей думает?
– И я помню похожий случай в Риге, – сказала Светлана. Я возвращалась домой из Юрмалы. На вокзале обратила внимание на заплаканную пожилую женщину, подсела к ней, чтобы как-то утешить, и мы разговорились. Оказалось, что она была вынуждена за бесценок продать своё имущество, покинув квартиру в доме, который вернули прежним хозяевам. Они владели этим домом до войны. И сейчас она едет в Россию на свою этническую родину, где её никто не ждёт. У неё нет там жилья. Всё это очень печально.
Мы вернулись в купе. Легли, но спать не хотелось. Думалось о доме, детях. Ведь эта перестройка затронула и каждую из нас. Мы в Беларуси, в Полоцке, дети разъехались… Незаметно разговор пошёл о детях. Мои сын и дочь живут в Минске. Оба с высшим образованием, дочь художник-дизайнер, сын врач.
Оба сына Светланы программисты. Старший работает в какой-то фирме, сейчас на стажировке в Китае; младший работает в Минске.
У Анастасии двое детей сын и дочь, они врачи, живут в России. Как-то непроизвольно выясняется, что обе женщины одиноки.
С детьми всё в порядке, а вот в личной жизни не заладилось.
Пытаюсь уснуть и на какое-то мгновение действительно проваливаюсь в сон. Просыпаюсь от тихого говора соседок по купе. Им не спится, и они продолжают разговор между собой. Я невольно оказалась свидетелем их диалога.
Судьбы женщин оказались похожими. Это их сблизило, вызвав доверие, что иногда случается с абсолютно незнакомыми людьми в дороге. Иногда постороннему человеку легче рассказать о своих проблемах, чем близкому другу. Может быть, оттого, что ни он, ни ты не ждёте какого-либо участия в судьбе друг друга и в дальнейшем в жизни больше никогда не встретитесь? А внимательный собеседник, оказывается, как находка.
– Вы образованная, умная, с приятной внешностью, что могло послужить причиной разлада в семейных отношениях? – спросила Анастасия Светлану.
– Я и сама часто думаю об этом, – ответила ей Светлана. – Всё шло прекрасно. Любящий внимательный муж, дети успешно учатся в школе. Больших материальных проблем не испытываем, несмотря на то, что заработная плата, как у многих, была небольшой. Муж работал инженером на заводе «Измеритель». Проблемы начались, когда муж попал под сокращение и долго не мог найти работу. Я была беременна третьим ребёнком. Семья стала ощущать недостаток средств. Жили на одну мою зарплату. Старший сын заканчивал школу, нужно было определяться с выбором дальнейшего образования. Моя беременность оказалась некстати, и я решила сделать аборт. Сдала анализы и отправилась в гинекологическое отделение Полоцкой больницы. Все события того дня отпечатались в моём сознании так ярко, что иногда кажется, что это случилось вчера. Тогда гинекологическое отделение было на третьем этаже нового здания, расположенного рядом с Софийским собором. Помню каждую ступеньку лестницы, ведущей на третий этаж, пожилую медсестру приёмного покоя, врача – молодого мужчину, лет тридцати пяти-сорока, палату на восемь коек, четверых женщин, две из которых лежали на сохранении.
Но больше всего мне запомнилось странное совпадение. Я зашла в операционную, и первое, что привлекло моё внимание – это упавший, словно опрокинутый вниз, крест на Софийском соборе. Окна операционной выходили прямо на собор, и он весь был как на ладони. Под сердцем что-то защемило, и необъяснимая тревога проникла в душу, на мгновение нашло какое-то оцепенение. Из ступора вывел голос молоденькой худощавой медсестры: «Женщина, не задерживайте, что вы стоите, ложитесь в кресло?!»
Внутренний голос кричал, сопротивлялся, но я подчинилась голосу медсестры и легла в кресло. Мне дали наркоз, и я провалилась в темноту. Через какое-то мгновение передо мной возник туннель с ярким светом впереди, по которому я устремилась на этот обволакивающий меня свет, но полёт мой не состоялся до конца. Вдруг какая-то сила остановила меня в боковой камере. Я не могу до конца объяснить это состояние, но на уровне подсознания возникло ощущение, что это моё дитя устремилось дальше, оставив меня здесь.
Я очнулась от наркоза, врач заканчивал операцию. По моим щекам текли слёзы. И сейчас, через много лет, я ощущаю эту сжигающую меня боль за то, что не позволила ему родиться. Ведь это было знамение, предупреждение Свыше, которое я проигнорировала. Может, всё сложилось бы по-другому.
Что-то во мне самой надломилось: стала жёстче, вспыльчивей. Муж стал поздно возвращаться домой. Часто пропадал с приятелями в гараже. Не найдя работы, отправился на заработки в Россию, домой стал приезжать очень редко и однажды просто ушёл из семьи к другой женщине. Мы развелись.
– А вы давно в разводе? – спросила Анастасию Светлана.
– Пятнадцать лет – как муж ушёл из семьи, – ответила она.
– Как это случилось? – спросила Светлана.
– Сколько нас ещё таких израненных женщин, разрушенных жизней, семей. Перестройка – сколько она, как молох, сломала, изуродовала людских судеб! Комбинат, на котором работал муж, закрыли. И ему, как многим
в 90-ые, пришлось испытать все тяготы жизни на стройках в России, где платили гроши и господствовал рэкет. Анастасия продолжила рассказ своей истории.
– Моя история до боли банальная. Нашлась другая женщина. Какое-то время скрывал, жил на две семьи. Когда родился от этой женщины ребёнок, ушёл от нас.
А начиналось всё хорошо. Познакомились мы в Архангельске, на комсомольской стройке, куда меня и будущего мужа направили работать после института. Через три месяца сыграли комсомольскую свадьбу. Я была счастлива, не замечая тревоги в глазах мужа.
Через десять месяцев после свадьбы у нас родилась дочь. В роддоме нас заразили стафилококком. Приехала свекровь и забрала нас к себе в Пермь. Она и помогла мне выходить дочь.
Климат тех мест нам не подошёл, и мы переехали в Белоруссию. Здесь у нас родился сын. Всё казалось благополучным, но иногда настроение у мужа портилось без видимых причин, стал выпивать, пошли проблемы на работе. Я не могла понять причину. А она раскрылась неожиданно, значительно позже, когда муж, работая на стройке в Москве, познакомился с женщиной и ушёл из семьи.
Однажды он к нам приехал в гости вместе с молодой семьёй своего внебрачного сына – ровесника моей дочери. Оказывается, до женитьбы на мне, у него в Перми была девушка, которую он оставил беременной! Страшно представить судьбу этой женщины! Она всю жизнь прожила одна, вырастила прекрасного сына, который как две капли похож на моего. Поэтому, наверное, и у нас не сложилось. Как будто боль души этой женщины возмездием ложилась на детей и наши отношения. Я стала чувствовать это с каждым годом всё острее. Ведь невольно именно я явилась причиной её разрушенного счастья. Наверное, этот грех не замолить мне до конца жизни. Радует только то, что дети наши подружились.
Глубокая ночь и откровения женщин меня погружают еще больше в темноту мрачных воспоминаний. Я начинаю анализировать проблемы своей семьи и то, почему сбежала из-под венца от мужчины, который меня любил, а вышла замуж за другого. Коварная мысль о том, что если бы я сохранила те отношения, то не было бы недопонимания и разлада в моей семье. Эти раздумья окончательно прогнали сон. Да, видимо и в моей жизни были серьёзные ошибки!
Мы молчим, каждая, наверное, переосмысливая своё прошлое, снова и снова анализирует его, не имея возможности что-то исправить. Вот так ночь самоанализа! – Подвожу я итог своим размышлениям.
Поезд останавливается. Граница. В вагон входят пограничники, готовим к проверке документы, что полностью переключает наши мысли на обыденные вещи. Проверка закончена. Поезд резко дёргается, трогаясь с места, набирая скорость. Мы едем дальше. Чувствуем – уснуть не придётся! Впереди ещё два пограничных поста. Наша беседа переключается на обсуждение текущих событий.
После прохождения границы нам удаётся немного поспать. Проснулись около десяти утра. Поезд подходил к Анапе.
На перроне мы прощаемся.
Меня встретила моя однокурсница. Сидя в такси, я долго вспоминала исповедь Светланы и Анастасии, соотнося их жизни со своей, думая о том, как похожи, как перекликаются наши судьбы! Как вплелось в канву наших судеб и поселилось там одиночество.
Карма!? Но жизнь продолжается, а испытания, посланные нам, делают нас сильнее, не смотря ни на что.