Соколовская Виктория - Камо грядеши?

***
Мать купает сына, щекастого малыша,
Непослушные кудри ополоснув водой,
Из кувшина медного льющейся не спеша
Над светящейся позолоченной головой.

Мальчик резво плещется, весело хохоча,
Бьёт ладошкой крохотной, заводи гладь мутя.
Счастлив без резиновой уточки и мяча,
Светом солнечным поцелованное дитя.

Мать встаёт за люфой, забытой на берегу.
Сын смеётся и убегает, играя с ней,
Глубже в озеро: «Мама, видишь, как я могу!»
Он бежит – и вода касается лишь ступней.

«Воротись, непоседа мой», – негодует мать.
Он идёт по воде... – И как его искупать?

***
У меня есть нестёртая память, крестильный крест,
в прохудившейся ладанке – крохи родной земли.
Я иду чужестранцем из Богом забытых мест
и топлю огрубевшие ноги в густой пыли.

Мне встречаются путники, стражи, оседлый люд,
и у всякого, кто посмотрит в мои глаза,
остаётся печать на сердце, на ране – жгут,
на сетчатке – безбрежность неба и бирюза.

По каким бы ни шёл я весям и городам,
сколько б я ни мотал дорог на катушку лет,
босоногие дети бегут по моим следам,
и всегда хоть один ступает в мой каждый след.

Облетает черёмуха, цвет лепестковый чист,
невесом и прекрасен в мрачной картине дня.
Я встаю на постой, опять становлюсь речист,
в этом городе ждали похожего на меня.

Я пою им о море, о золотом песке,
о диковинных птицах и кораблях пустынь
и вращаю кольцо на уставшей своей руке,
их причудливым языком заменив латынь.

И когда наступает час обрести покой,
я встаю на рассвете и обретаю путь,
и беззвучно иду вперёд, и идёт за мной...
вновь идёт по следам хоть кто-то... хоть кто-нибудь.

***
«Камо грядеши?» – спросят, выпустив в арку врат.
Хлопнут натужно створки памяти за спиной,
И ты покинешь молча первопрестольный град,
Чтобы идти по миру солнечной стороной.

Ноги укажут верно, где Амстердам, где Рим,
Бойкий язык на Киев ловко проложит путь...
Странствующий скиталец, выскочка-пилигрим,
Камо грядеши? Камо?.. Воздуха зачерпнуть?

В землю уходят прочно корни чужих столиц.
Переплетён тугими реками континент.
С греческой колокольни, в небо вздымая птиц,
Бьётся набат тревожный не из твоих легенд.

В каждой стране однажды сыщется свой смутьян.
В каждой войне защита дома важней всего.
Встанешь под флаги греков? йо́руба? египтян?
Вытащишь меч из ножен над головой... кого?

Камо грядеши, отрок? Вечная молотьба –
Форменный знак распада, чёрный водоворот.
Как по спирали время, так по клубку судьба:
Дерево – древко – знамя. И не наоборот.

По капиллярам тканей в теле гуляет дрожь,
Считанная как вера с глаз и любимых лиц.
И, возвращаясь к вере, ты всё равно придёшь
В край светлооких горлиц и молодых орлиц.

Родина пахнет хлебом, колосом золотит,
Поит холодным квасом там, где кипит покос,
Баней грехи смывает, домом родным ютит,
Крестит и причащает, как завещал Христос.

Ты над её простором вспорешь крылами тишь,
Словно Икар, поднявшись в самую синеву.
Родине часто снится, что ты над ней летишь
И, как ребёнок малый, думаешь: наяву.

Выступи за пределы нынешнего бытья,
Ширь по-рязански плечи, глаз по-алтайски узь.
Вволюшку тайн отмерит древняя харатья,
Закольцевав подкожно: Родина – Матерь – Русь.

...