Турбина Надя - «В добрый путь»
«Уездный город N»
Соседи проснутся к обеду —
Крик поезда средь деревень.
Но я никогда не уеду
Из тихого города N.
Здесь время течёт по-другому,
И реки бегут в горы.
Здесь чай любят больше рому
И моль доедает шторы.
Здесь вечером у Ульяны
Застольные льются напевы.
Лишь местный учитель пьяный,
Все остальные трезвы.
Сидят под клетчатым пледом
В беседке с сгоревшей крышей.
Здесь горя никто не ведал,
Здесь плача никто не слышал.
Беда — кража двух самоваров.
«Марусенька виновата!
А нечего было с гусаром
Ночами гулять по саду».
«Ах, мама, потише только…»
«Да весь уже город знает!
Пускают сплетни и толки,
Советуют, переживают».
Но Марьин роман затмился
Великим благословеньем:
У лекаря сын родился!
Назначены танцы и пенье...
И вот господа отдыхают
От всех потрясений и сует.
Сиреневый вечер тает…
«А царь, говорят, воюет, —
Сказала вдруг старая леди, —
Один против целого света!
Давайте туда поедем!
Давайте вмешаемся в это!»
И шепчутся все соседи,
И падают блюдца с колен…
Никто никогда не уедет
Из недалёкого города N.
«Оттого что лес»
Оттого что лес — моя колыбель,
Оттого что мшиста моя постель,
Оттого что здесь смирен мой дикий зверь,
Оттого что не чувствую вкус потерь,
Оттого я кукушкой пою теперь.
Я подкинута в город была в яйце
(Оттого эти крапинки на лице).
И в светло-небесной скорлупке-ларце
Я нашла письмецо. А в том письмеце…
Непонятные руны с припиской в конце:
«Твой дом — где поросший черникой склон,
Где пахнет родимым сосновым гнездом,
А слыхнет зарянкой, кукушкой, дроздом…
Ищи! Не скажу тебе больше ни слова о нём».
А мне и не нужно! Начало начал
Там, где ясень меня в колыбельке качал.
И там, где когда-то в конце концов
Я встречу всех прадедов и праотцов,
Став одной из вечерних загадочных сов.
Оттого что я значу здесь ничего,
Я не больше, не меньше, чем часть его.
Оттого, что был он и будет — здесь!
До и после.
Могила и ясли.
Лес.
«В добрый путь»
Мы появились в эпоху ветров и великих бурь
В стране вина и малюсеньких королей.
И нет ничего страшнее, чем их баловство и дурь,
И нет никого богаче их и веселей.
У маленьких королей с рожденья подрезаны крылья.
Им нужно держать границы, осанку, ораву слуг.
Их ужины и пиры мы старательно обходили,
Хоть спьяну ломать костяшки приятный весьма досуг.
Нам нравилось в мокрых штанах измерять болото.
Лосины из шёлка чудовищно жмут в паху.
Мы знали — в Глухом лесу обитает кто-то,
Мы видели его след на усатом мху.
Соседские короли ходили на нас войною —
Так делали предки за тысячу лет до них.
А мы отправлялись в овраг за мятой и зверобоем,
Надеясь на тайной тропе повстречать своих.
Но часто своих не встречают, а всё-таки ищут,
Пройдя через воду, огонь и какую-нибудь трубу.
И вот мы (а то есть: княжна, ее рыцарь и шут)
Решили потешить мадам Удачу и госпожу Судьбу.
Как было уж сказано, нам отрезают крылья,
Но оставляют смекалку, заметливые глаза.
Случайно разбив окно, мы прекрасную вещь открыли:
Из штор получаются дивные паруса!
Берите что криво лежит, нам вообще не жалко.
Мы даже помыли полы, чего не было сорок лет!
Ключи висят на гвозде на воротах замка
(Вот удивится воинствующий сосед!)
Естественно, паруса ещё требуют доработки —
Пока мы ногами волочимся по холмам.
Возможно, нам попадётся море впридачу с лодкой,
И позовет на изнанку Земли там-там.
Мы, кстати, не идеальны и часто бываем злыми,
Особенно если неделю тащимся под дождём.
Но мы ищем тех, кто примет нас вот такими.
И мы обязательно где-нибудь их найдём.