Зосина Елена - Марианна, история ее любви

Марианна, история ее любви
Никто не мог устоять перед очарованием Марианна. Достаточно взглянуть на неё, чтобы тут же потерять голову. Казалось уже, что не молодая графиня перед вами, а воплощённый в земной женщине волшебный корабль сокровенных сбывшихся надежд и исполнившихся желаний причаливает к берегу постылой жизни. Один лишь только взгляд, и самый счастливый человек уверяется в том, что вся его прежняя жизнь, до встречи с Марианной, была пустой и напрасной. Каждый находил свою заветную радость, любуясь Марианной. Не гордился уже ратными подвигами доблестный воин, - взгляд Марианны затмевал сладкий свет луны, озаряющий мёртвые тела врагов. Поэт в отчаянии сжигал свои книги, потому что вирши казались ему теперь такими неуклюжими в сравнении с изящной поступью молодой графини. Но не на радость Марианны её неземная красота. То был не благословенный дар, а тяжкое проклятие. Не прелестное дитя, а самая обыкновенная девочка родилась однажды на свет. Жизнь переменилась навсегда в то утро, когда проснулась от крика. - Пусти меня! – кричала женщина в окровавленных лохмотьях, - Спрячь меня! Спрячь! Гонится за мной жестокий охотник.
Испугалась Марианна. Поняла, что стоит перед ней не простая женщина. Отец никогда бы не стал охотиться на людей. Засветло отправился он на охоту. Должно быть, повстречал какую-то хитрую лису, которая оказалась оборотнем. И теперь, раненая, хочет проникнуть в дом графа, которого конечно, считает заклятым врагом.
- Только мой отец охотится в окрестных лесах, - сказала Марианна, - Ступай же прочь отсюда! Ты хочешь, чтобы я предала отца, пустив тебя в дом.
- Впусти меня! – молила раненая женщина, но была непреклонна послушная дочь.
- Так будь же проклята ты тогда! У меня ещё достанет сил обречь тебя на муки!
И когда вернулся с охоты граф, увидел он у ног дочери мёртвую лису.
- Я думал, что упустил её, - сказал граф, обрадовавшись нежданной добыче.
- Это ведьма! – расплакалась Марианна, - Она прокляла меня!
Прижал к груди граф дочь свою. - Даже если это ведьма, она мертва, - сказал в утешение.
А на следующий день надивиться не мог, как переменилась курносая девчушка, какой красавицей она вдруг обратилась. Смотрел граф и налюбоваться не мог на дочь свою. Когда она успела так похорошеть? Воистину, волшебная ночь! Не ведал ещё граф, что красота эта – тяжкое проклятье, не в добрый час повстречавшейся ему в утреннем лесу. Коварна была умирающая ведьма, и как жестоко было её коварство! Самым страшным для Марианны стал день, когда её впервые разлюбили. Казалось, что она чужое погасшее чувство, как умирающую птицу, как мертвенно холодеющее солнце держит в руках и пытается отогреть прерывающимся от слёз дыханием. Ядовитая тьма злой змеей ползла по венам, мягкая трава стала острее стекла. Какой брошенной, какой потерянной и неприкаянной чувствовала себя Марианны, когда первый раз разлюбили её. Поняла она, сколь сильно прокляла её ведьма, даровав мимолётное очарование. Любой, кто тут же терял голову, впервые встретив Марианну, потом быстро приходил в себя, и видел уже не девушку, к ногам которой можно безропотно положить жизнь свою, а вздорную графиню с злобными, противно бегающими глазками. Отталкивающе безобразной казалась им Марианна. Знать, что тот, кто смотрит на тебя со слепым обожанием, будет наутро мерить тебя презрительным взглядом, так, будто хочет от брезгливости плюнуть прямо в душу твою, - есть ли мука горше этой?!
Стала Марианна сторониться людей, не хотела новых мук, новой боли от расставаний и разочарований. Находила утешение в заботах любящего отца, но со смертью его испытала такое одиночество, что прямо посреди ночи пошла куда глаза глядят, не боясь ни леса тёмного, ни холода лютого. Она бы и умереть была рада в ту ночь, да, наверное, того и хотела, сама смерти искала. Пусть хоть волкам тело моё сгодится, да не побрезгуют они моей красотой, пусть и кости мои обглодают!
А наутро набрела на одинокую хижину. Так замёрзла, что бросилась в объятья хозяина, который споткнулся и чуть не упал при такой встрече. И всё равно было, что скоро разлюбит, что выгонит прочь, лишь бы согреться в тёплых объятьях.
- Не может быть! – воскликнул хозяин хижины, по имени Иван, - Я давно живу тут отшельником. У меня редкая болезнь. Любые запахи вызывают у меня такие аллергические реакции, что тело моё покрывается язвами. А твои волосы пахнут так, что даруют мне все забытые сладостные запахи. Ты возвращаешь мне жизнь, ты даруешь мне мир. Кто ты, чудесная, нежданная гостья моя?
И всё равно уже было Марианне, что скоро разлюбят, что восхищение сменится брезгливостью и отвращением. Ночью рассказала всё Ивану.
- У нас с тобой есть только несколько счастливых часов, - предупредила она.
Но наступило утро, а руки Ивана не стали холоднее.
- Я что, не кажусь тебе безобразной? – спросила с тревожным удивлением.
- Нет, любимая, - сказал Иван.
Тот же вопрос задала ему и через год, и через десять лет.
- Нет, любимая, - каждый раз отвечал он.
Но настал день, когда Иван лежал в постели, не в силах пошевелиться. Бледно было его лицо, тяжёлая испарина выступила на лбу.
- Я скоро умру, - сказалИван.
- Нет! Нет! – вскричала Марианна, - Ты выздоровеешь! Обязательно выздоровеешь! Я верю в чудо! Как мне не верить в него, если мы однажды встретились с тобой!
- Чудо? – печально усмехнулся Иван, - Помнишь, ты рассказывала мне про ведьму? Разве не самое большое чудо – что мы прожили столько счастливых лет, и я не разлюбил тебя, и ты была так мила и добра ко мне?!
- Да! – воскликнула Марианна, - Чудо! Значит, наши чувства победили время, твоя любовь оказалась сильнее заклятия ведьмы.
- Прости, - сказалИван.
- Простить? За что?
- Все эти годы я скрывал от тебя…
- Что? – насторожилась Марианна, она была уверена, что между ней и Иваном нет никаких тайн.
Как тревожны внезапные признания, сделанные на смертном одре.
- Тебе казалась милой моя неуклюжесть, тебя по-доброму умиляло, как я спотыкаюсь, захожу не в те двери, ты просто считала меня рассеянным мечтателем, и не знала, сколько сил, сколько труда мне стоит, чтобы ты не догадалась, что в тот день, когда мы впервые встретились, я уже был абсолютно слеп.
- Слеп?
- Да. Слеп. Я до сих пор не представляю, как ты выглядишь, и потому я не мог увидеть, как меняются твои черты.
- Ты… ты хочешь сказать, что любить меня может только слепой? – в гневе воскликнула Марианна.
- Нет, нет, - виновато пробормотал Иван, - я просто очень боялся потерять тебя.
- Подожди, - воскликнула Марианна, - может, ты сейчас упрекнёшь меня в том, что я была настолько невнимательна к тебе, что все эти годы даже не заметила, что ты слепой? Сейчас вообще заявишь мне, что я никогда не любила тебя?
Год горевала Марианна по умершему мужу.