Гаврюшина Арина - Немного о разном

***
Когда туман тугими пеленами
Продрогнувшую землю нежно душит,
Когда листва прощается с ветвями
И дрожь их оглушает эхом души,
Когда слепой за тощей собачонкой
Поспешно норовит пойти на "красный"
И мальчик тянет к матери ручонки,
Чтоб о себе напомнить, но - напрасно.
Когда всё это - под бубнёж Ютуба,
Живучего, как мрак осенней ночи,
Мы замечаем вдруг, что время грубо
Нас по асфальту за собой волочит,
С ухмылкою любуется сквозь ливень
(царицей из-под шёлковой вуали)
Как паузу мы ищем торопливо,
Жалея, что стоп-кран неактуален,
А между тем её натура лисья
Ревниво хочет скрыть от нас в тумане
Под панцирь льда забравшиеся листья
И две черты на треснувшем экране.

***
Вокзалы, перроны, вагоны…
И вновь – запах теплого хлеба,
И эхо вечернего звона,
И небо,
и небо,
и небо.

И сладкий, как сон, вкус кагора,
Поля, облаченные в ризы.
Мой милый, простуженный город,
Ты стал вдруг до боли мне близок.

Бери же скорей за запястья!
Веди в тихий наш переулок,
Где снежно мурлыкает счастье
Немых и бесцельных прогулок.

И пусть, не пытаясь за маской
Скрыть искреннего интереса,
Нам смотрят вслед с тихою лаской
Дома сквозь прищур занавесок.

И станет все просто, как в детстве.
И мысли, и чувства, и строки,
Что шумно, легко и не к месту
Встречались в сугробах глубоких.

И станет все сразу понятно,
Когда за изгибом дороги,
Над крышей пустой голубятни
Покажется крест одинокий.

И прежде, чем снова проститься,
На паперти, у колокольни,
Дав рубль, попрошу помолиться
О птицах, бездомных и вольных.

Майское утро

Луна раскололась на сотни деталей,
Концом майской ночи задетая вскользь,
И солнцем по чуть подрумяненной дали
Легко предрассветным желтком расплылось.

Пока слишком рано. В столовой сосновой
Лишь стаи скворцов обсуждают меню.
И спор начинается снова и снова,
Но лес еще пуст, и я их не виню.

На кухне лохматая пихта хлопочет.
Я жду свой заказ, и на скатерти мха
Туманом дымится горячее очень
И душу бодрящее кофе стиха.

Я жду. Облака так и просятся в рот, как
Молочные пенки. Над бором горит
Весеннее утро, а, на сковородке
Небес, сосны жарят глазунью зари.