Зиновкин Михаил - Ленинградское танго

Ленинградское танго

Я вчера – сам не свой, а сегодня – ничей.
У хозяйки ночей стрекоза на плече.
Но наутро не вспомню ни чёрта, ни черт –
Только волосы запаха манго.
Да ещё полумрак/полувзгляд/полустон,
Где фантомная боль разведённых мостов
Вплетена под пустой воробьиный восторг
В наше с ней Ленинградское танго.

Я уеду навек, я сбегу наобум,
Я хромую судьбу утащу на горбу.
А добро, что с лихвой от себя отгребу,
Возвратится потом бумерангом.
Только я не приму ни вистов, ни вестей:
Мне в висок прилетит петербуржский кистень,
И Нева похоронит меня на холсте
Под волной Ленинградского танго.

Но когда я вернусь (некрасив и здоров)
После сотен видений-падений-костров,
Пронеся где-то в сердце окалину строк,
На дебелом небелом мустанге,
То ещё на подходе – в предчувствии нас –
Что-то с чем-то, смущаясь, войдёт в резонанс,
И польётся из улиц, как слёзы из глаз,
Декаданс Ленинградского танго…

Наверно

Всё было так. И было наяву.
Когда я верил, что ещё живу,
За прошлое истошно не хватаясь.
Стучало сердце, будто «Ундервуд»,
И падал снег на жёлтую траву
И таял.

И мы лежали там к плечу плечо.
От снега становилось горячо,
А от прикосновения – покойно.
Молчанием о всём и ни о чём
Был надвое, как бритвой, рассечён
Тоскующего неба треугольник.

Где – в ореоле (с)тонущих берёз –
Нам чудились «Юнона» и «Авось»,
Плывущие в нездешнее Инферно.
И падал снег. Волнительно и вкось.
Всё было так. Всё было и сбылось.
Наверно.

Октябрьские рыбы

Из этих дождей не выплыть уже никак.
Ветра оставляют шрамы на плавниках.
Слепое пространство, пахнущее дорблю –
Я не становлюсь терпимее к октябрю.

Сегодня ты – окунь, завтра попался в сеть:
Залип в телефон и будешь всю ночь висеть –
Пускать пузыри, вынюхивать ху из ху.
А осень тебя за жабры и на уху.

Со свежим уловом катится автозак.
Опавшие листья плавают в небесах.
Сырая вода со вкусом кромешной зги
Легко разъедает высохшие мозги.

Кто все эти рыбы? – дорасскажи сама,
Пока и тебя дожди не свели с ума,
Пока ты ещё не можешь не говорить,
Хоть капли в стекло легко отбивают ритм,

Который шутя утянет тебя на дно.
В подобную осень долго нельзя одной.
Последний асфальт накроет густая медь,
Заставив весь город мокнуть и октябреть.

И больше теперь не высохнуть до зимы,
Ведь над головою тучи занесены,
Как вечный дамоклов. Каждый предупреждён:
Из этих дождей не выплыть, не став дождём.