Рудаков Михаил - Блюдце

Блюдце
Оно гоняло по столу как заряженное. «Этого не может быть! – говорили мы. – Ты, Серёга, наверное, сам его двигаешь?» – «Да не двигаю я ничего!» – «Ну-ка, пусть Коля попробует!» Коля положил свои два пальца на блюдце, и мы задали очередной вопрос. Блюдце стояло на месте. Кто-то из нас сказал: «Ну вот! Видите?! Серёга сам двигает блюдце!» – «Не верите? Не надо! Ничего я сам не двигал!» – огрызнулся Сергей. Но я Сергею верил. Мы дружили с ним с первого класса школы. И я знал его как честного, доброго и порядочного парня. Сколько раз он выручал меня в трудные минуты школьной и дворовой жизни! Да и я его! Бывало, в перемену иду по коридору школы, а его уже кто-то задирает! Один ботинок с него стянули и бросили в угол, школьные брюки уже в пыли со следами чей-то подошвы на бедре. Я, конечно, тогда вступался за своего друга. Как и он за меня на улице, когда «шпана» с другого двора пыталась отобрать у меня деньги. Вот такая у нас была школьная жизнь! А сейчас мы уже были взрослыми молодыми людьми. Я учился в институте. Сергей буквально как два-три месяца назад вернулся домой из армии.
Шли новогодние праздники, в аккурат с моими зимними каникулами. Удачно сдав сессию, я приехал домой. Завлекло нас после Рождества Христова гадание на блюдце. И началось ведь всё под задор, от нечего делать. Мы собрались своей компанией, то ли из четырёх, то ли из пяти человек, на квартире у Сергея. Праздники продолжались. Ещё стояла ёлка, висели новогодние гирлянды, и кто-то из нас принёс выпить. Не помню за Сергея, но я точно знаю, что не пил. Да в принципе и остальные не были пьяны. Может, грамм по сто выпили и всё. Разложили мы, значит, на
столе большой лист ватмана. Всё как положено. Достали из серванта фарфоровое блюдце, свечу. Подготовили спички. На ватмане нарисовали два круга: большой и поменьше. Поменьше – вроде размером с блюдце. Изобразили цифры, буквы. Ну и давай гадать! Тишина такая восторженная царила в комнате, кто-то хихикнул, кто-то ляпнул чего-то с юморком. Но на блюдце все смотрели заворожённо, в ожидании чуда. Вначале зажгли свечу, нагрели ею изнутри дно блюдца, а копотью от неё нарисовали на блюдце стрелку. Горящую свечу поставили на стол неподалёку от большого круга, чтобы было видно цифры и буквы. Ведь перед тем, как начать древнее
народное таинство, требовалось погасить свет. Трое из нас прикоснулись одним, двумя пальцами к блюдцу и начали вызывать дух следующими словами: «Дух такой-то (назвали имя и фамилию знаменитого умершего человека), приди с нами погадать!» И всё получилось! Блюдце начало
ездить. Подтвердило, что дух здесь. Пошли ответы на наши вопросы. А через час-другой оно уже просто, считай, летало над столом, двигаясь по белому ватману, как бешеное. И вот, когда оно так быстро перемещалось, к нему как раз прикасался двумя своими пальцами Сергей. А без него блюдце по-прежнему стояло на месте. «Нет, пацаны! Серёга ничего не двигает! Это же видно! Какой даже смысл ему врать?! Давайте зададим вопросы, ответы на которые, например, знают двое, а Серёга не знает?! Или тот, кто будет задавать вопрос, скажет ответ только нам!» – высказал свои доводы и предложения я. И все, сидящие вокруг стола, согласились. Не стал ничего опротестовывать и сам Сергей. И что же оказалось? К нашему удивлению, практически на все вопросы мы получили правильные ответы! Вот тут уж мы восхитились необычайностью происходящего. И тем более уж поверили нашему другу, что блюдце он всё-таки сам не двигает. А далее выяснили про будущее, раскрывая друг перед другом наши тайные желания, были и шуточные вопросы. А когда всё стало надоедать, то и попросту пошёл стёб. Что интересно, тогда и дух в своих ответах начинал глумиться над нами. Подтрунивал, шутил чёрным юмором, пока не начал выдавать полную белиберду. Выражалось это в том, что блюдце уже ездило, как попало, указывая на любую букву или цифру. Но всё-таки за время нашего магического сеанса мы узнали многое. Правда, утренний рассвет растворил как предшествующую ночь, так и наши воспоминания. Точнее, воспоминания остались! Но какие-то общие, размазанные, что ли… Этим
утром я пришёл домой, как после новогодней ночи, часов в шесть утра и проспал примерно до двух-трёх часов дня. Проснулся, помылся, поел и позвонил Сергею. К моему удивлению, он не спал уже часов с десяти утра. И снова сидел за своим круглым столом и, как выяснилось, чтобы блюдце «работало», не надо ночи. Сергей опять гадал! Через какое-то время я позвонил ему в дверь, которую открыла его мама. «Здравствуй, Виталик!» – «Здравствуйте, Нина Ивановна!» – «Где Сергей?» – «Да он всё гадает! Я ему говорю: «Бросай ты этой глупостью заниматься!» А он ни в какую!» Я прошёл к Сергею в комнату. Он и вправду не на шутку был увлечён своим новым занятием. «Серёга, привет!» – «Привет! Слушай! Я тут кого только не вызывал... Задаю вопросы – отвечают! И уже даже блюдце не нагреваю! Прикинь!» – «Серёга! Бросай ты это дело! Пошли лучше куда-нибудь сходим?!» После этого мы действительно собрались и отправились на прогулку. День был спокойный. Снежок падал такими большими хлопьями! Прямо как я люблю! Здорово! Деревья красивые, снежные. Люди
идут не спеша, машины, как медленные «коровы переваливаются» по дворовым улицам. И мы идём, облепленные снегом, не спеша,
беседуем. И Серёга в своей бобровой шапке, ставшей похожей на белый ком. Я ему рассказывал про студенческую жизнь, общежитие, город, в котором учусь. А он мне – про нелёгкую армейскую службу, унижения, которые
ему приходилось претерпевать, свою самозащиту, и уже без меня и моей помощи. Молодец мой дружок! Он один боролся! Один – как «белая ворона» среди «чёрных воронов». Так же, как в школе, а по окончании девяти классов и в училище, куда он поступил. Везде Сергей для всех становился «белой вороной». Кроме как для нас, его друзей!
Вскоре я уехал продолжать свою учёбу. Все оставшиеся дни до моего отъезда Сергей продолжал совершенствоваться в своей магической игре. Я бы её назвал так же, как уже всем известную игру – «Что? Где? Когда?» Только вопросы задавал не телезритель, а скажем, «читатель». А команда знатоков состояла из неведомых духов. И играли уже и утром, и днём, и вечером до поздней ночи. И уже без свечи! И всё шло как по маслу!
Я позвонил Сергею примерно через месяц после своего отъезда. Сотовых телефонов в моё студенчество не было. Мы ходили звонить на телеграф. Там стояло с десяток автоматов. Мы закрывались в кабинках, в которых эти автоматы располагались, и болтали часами. Но там для таких долгих разговоров уже работала другая «магия». Трубку сняла его мама. Как-то приглушённо я её услышал. Без живости, будто и не узнала она меня. И ответила: «Серёжа умер!» – «Как умер? Не может быть! Это какая-то ошибка!» Я возвращался быстрым шагом в своё общежитие.
И ничего не мог понять. «Серёга умер?! Мой лучший друг умер!?! Да как такое может быть?! В двадцать один год (он был старше меня на один год) и умер?!» Очень скверно было мне на душе. Как-то всё душило, сжимало и выворачивало из глаз слёзы. Да, я плакал. Это был мой лучший друг.
Весной, в праздничные дни, – к 8 Марта мне удалось приехать домой. В первый же день приезда я поспешил к Нине Ивановне. Она находилась в трауре, как, впрочем, потом всю оставшуюся жизнь. Мы сели за стол. Она достала к чаю всё, что могла. Она всегда так поступала, когда я приходил к ним в гости. Я, к сожалению, не принёс ей никаких гостинцев. Не до этого мне было. Я просто спешил к ним. К ней и Сергею. И вот он уже смотрел на меня не воочию, а с портрета, угол которого пересекала чёрная ленточка. За чаем, поминая и вспоминая Серёжу, Нина Ивановна всё мне рассказала: «Виталик, ведь ты уехал, а Серёжа тогда просто помешался на этом блюдце!
Целыми днями и вечерами гадал! И правда, ловко оно у него ездило! Я на кухне была, когда он пришёл и сказал: «Мама! Я с батей разговаривал! (Отец у Сергея умер, когда тот служил в армии. Он агитировал меня быть с Сатаной! Но я отказался. Сказал, что с Богом буду!» А потом его позвали к себе девчонки! Погадать им. Ну, ты знаешь? Одна живёт в нашем подъезде, этажом ниже. А другая – её подруга!» – «Да, знаю!» – подтвердил я в ожидании развязки этой странной истории. Нина Ивановна продолжила: «Ну, значит, взял он с собой всё это своё хозяйство – ватман, блюдце. А свеча ему уже и не нужна была! Разве что стрелку на блюдце обновить, Виталик! А от них он уже еле поднялся домой. Я его спросила: «Серёжа! Что случилось? Ты чего так тяжело дышишь и еле идёшь?» А он мне и говорит: «Мама! Не знаю! Но только Сатана вышел на связь со мной! И сказал мне: «Я всё равно тебя сильнее!» А потом Бог мне сказал: «Не бойся! Я с тобой!»
Нина Ивановна и дальше рассказывала. Но теперь я сам закончу её повествование. На следующий день у Сергея опухли ноги. Ему стало тяжело ходить. По рассказам знакомого мне человека, также у Сергея, видимо, начались психологические срывы, так как он видел, как тот выбрасывал из окна некоторые вещи. Врачи ничего не могли понять и ничего не могли сделать. Опухоль ног не проходила. А Сергею становилось хуже. Его положили в больницу. Там он и умер. Сказал только своей маме незадолго до смерти: «Мама! Не оттого они меня лечат! Не оттого!» Через много лет умерла уже старенькая Нина Ивановна. А вот блюдце, возможно, осталось! Мои воспоминания остались! И своего лучшего друга я помню!