***
Просто все, к чему ты привык,
Обращается против тебя.
Я боюсь большого количества книг,
Стопкой выложенных любя.
Это Слово Слов, эта Песней Песнь
Пахнут умершею страной.
Я хочу им крикнуть: "Я тут, я здесь!
Вы всегда со мной!"
Золотого света стоят столпы,
На вершину гать.
Я заклею раны и вытру пыль,
Уложу вас спать.
Укачаю вас на своих руках
На исходе дня.
Дай вам Бог не знать, что такое страх
Дыма и огня.
Затворю я шкаф на узорный ключ,
На безмолвный крик.
А на страже станет велик, могуч
Мой родной язык.
***
Дорого будут оплачены те песни — но тем прекраснее прозвучат они.
Дж. Р.Р. Толкин «Сильмариллион».
Как скоро ночь, спустившаяся вниз,
почиет средь возделанного поля,
мечтатель, как последний желтый лист,
искавший (но нашедший ли?) покоя,
бредет назад. Воздать ли? Или взять?
Не все ль равно. Описанный в легендах
окончен путь. И все его друзья
теперь за морем, а не в Средиземье.
И чаша недопита: солона,
изрезан мрак орнаментом оконным.
Погас костер. Над Пустошью луна
не светит одинокому дракону.
Но он идет в забытые места
по буквам, по картинкам и по кольцам.
И знает, кем он стал и мог бы стать,
и каждый раз надолго остается,
где полон стол и радостей не счесть,
и где без окончаний и начала
столь дорого оплаченная песнь
звучит, как даже раньше не звучала.
***
Что я могла бы не взять с собой?
Счастливый трамвайный билет?
Милый подарок – платок голубой?
Последние десять лет?
Бальные туфли без каблуков?
Фото, где я мала?
Если бы это было легко,
Конечно, бы всё взяла.
Старый перрон говорит не брать
Лишнего. Рви чеку.
Собаку без уха? Еще тетрадь
По русскому языку?
Если сдавило, то значит, жив,
К счастью, что с неба льет.
А возле сердца еще дрожит
Старенький медальон.