Корчин Алексей - Охота в супермарките

В этом огромном гипермаркете из стекла, железа и бетона (четыре этажа хоть и не сравнятся высотой с Эверестом, и тем не менее без лифта, читатель, даже не раскатывай губу, что легко и быстро попадешь на самый верхний этаж) есть практически все. Вот так захочешь купить что-нибудь редкое или нечто, что существует, может быть, в единственном экземпляре, – в наш-то век изобилия это трудно представить, но придется напрячь воображение, – не сомневайся, этот гипермаркет тебе поможет. От тебя потребуется всего ничего – пройтись по этажам, а Бог обязательно своей рукой направит тебя в нужное место.
Для меня, закоренелого шопоголика, это одновременно и рай: когда попадаю сюда, и ум за разум заходит от обилия товаров, и в мозгах какое-то помутнение случается. Да, признаю: я неуравновешенный. Ой, меня и семеро не удержат в такой момент: увернусь и вырвусь. Даже если мне будет грозить перелом руки, не посмотрю на это, запросто забуду обо всем и с улыбкой сумасшедшего, безумным выражением на лице и диким блеском в глазах стану бегать от павильона к павильону и сгребать обеими руками весь товар с прилавков. Я возбудился, и меня переполнило блаженство. Я тут же пригладил левой рукой растрепанные короткие волосы на голове, похлопал по раскрасневшимся щекам, а потом вытер испарину со лба. Правую руку оттягивали к полу семь белых пакетов. И что в них? Товары, перед которыми я не смог устоять, не сумел ударить себя по руке: не бери, не соблазняй меня, ни рука, ни цена, ни товар. Свое я уже полчаса назад как отбегал: право, моя нездоровая привычка скупать все, что ни попадет под руку, превратилась, даже не знаю во что, в занятие, от которого зависит моя жизнь. Не куплю те домашние тапочки с изображением попугаев (люблю попугаев, они так забавно умеют имитировать голоса) – у меня сразу же начнется ломка. А если мне не достанутся те зеленого цвета бигуди в прозрачной упаковке (о, а эти вещи определенно лишние, не по длине моих волос они будут, на что мне их накручивать?)… Лишь бы тратиться на всякую ненужную ненужность. Да, лишь бы тратиться на ненужную ненужность: оправданы – не оправданы цели и нужды, чего там голову себе ломать, дай только на ветер больше денег выкинуть.
Ух, а это кто? Где? Там! Да где? Ну там! Я настороженно и удивленно указал в сторону разросшихся фикусов, которые росли в четырех высоких кадках, широких настолько, что хоть как угодно пробуй обхватить их – вернее, способ-то тут один, – ничего не получится. Скорее, преуспеешь в том, чтобы руки вырвать себе из плеч, чем обхватишь такую. Из-за густой копны фикусовых листьев украдкой выглядывал парень с длинным заостренным копьем: вон, вон, поглядите, до чего у него пугливые карие глаза. Ого, какие длинные черные кудри он отпустил, явно ни ножницы, ни бритва, ни что-нибудь еще, чем можно устроить классную прическу, не касались их. Я даже его плеч не видел под волосами. А до чего они были грязные! Думаю, сухие листья в его волосах и торчащие в разные стороны кусочки веток, будто он решил поиграть в дикобраза, это не прихоть мужской моды. Он действительно был похож на дикобраза с этими ветками в гриве. Я насторожился. Еще у него была густая спутанная борода, и я думаю, нет нужды говорить, что она мало чем отличалась от волос на голове: такая же грязная, спутанная и неухоженная – только разве что листьев в ней и веток было мало. Я, например, страшный чистюля: ни дня без душа – господи, да у меня мыло и шампунь, как и стиральный порошок, кончаются меньше, чем на неделю: я убью себя, если меньше пяти раз за день руки помою с тем же мылом и стиральным порошком. Я отвлекся, раскрыл пакет и пересчитал девять брусков мыла с изображением попугая, семь бутылок шампуня и шесть коробок со стиральным порошком.
Я огляделся: интересно, что его сюда привело? Любопытство во мне расшалилось на полную катушку. Затем я опять перевел глаза на парня. Он был одет не полностью: руки и ноги оголены, а самые важные части тела прикрыты не пойми чем, трудно сказать, какой одеждой. Впрочем, одеждой может быть платье, плащ, или колготки, или рубашка поло (рубашки поло ненавижу, хотя на мне была как раз такая, потому как вся остальная одежда в стирке – голым же не пойдешь в гипермаркет), но не звериные шкуры. И я даже не скажу, хоть при ближайшем рассмотрении, хоть при поверхностном знакомстве, и причем в первую очередь: шкурами каких бедных зверей он прикрылся. Уж верно, это не какая-нибудь мелюзга вроде кроликов, белок и мышей всяких. Тут на одежду пошла крупная дичь. А еще парень был очень даже хорошо физически сложен. С другой стороны, трудно представить себе что-то другое – с большим животом долго за зверями по лесам и полям, и где они еще обитают, не побегаешь. А теперь опять тот же вопрос: что он тут делал? Все никак не угасало во мне любопытство.
Очевидно, пришел охотиться: сюда, в городское здание, не в лес, где, куда нос ни поверни, обязательно упрешься в дерево, не на равнины и не в джунгли, что оправдало бы его внешний вид, копье и в целом всю эту ситуацию. Здесь двумя ровными рядами выстроены павильоны, киоски и магазинчики с товарами, и я почему-то не вижу, чтобы вокруг паслись стада диких животных. Я в недоумении поднял плечи, так что коснулся ими щек, и широко открыл глаза от непонимания. Наряд его не был маскарадным костюмом. Я продолжил следить за парнем. Однако же ошибался, кое на кого, или вернее, кое на что он все же собирался охотиться. Парень с грацией кошки тихо выбрался из своего укрытия – сколько он там просидел и как от ожидания добычи не сошел с ума и не устал – и, пригибаясь, медленно двинулся к одному из киосков с открытым прилавком. На нем лежали разные товары – что хочешь, то и бери. Неожиданно парень приготовил копье и пару раз слегка подбросил его в руке. Можно подумать, наплюй он на все ритуалы, а это, похоже, и был один из таких, и сразу метни его в добычу – многое изменилось бы, не знаю, сразу две жертвы попали бы на копье? Но не меня спросили, как охотиться. Неужели парень нашел подходящую добычу? Хм, вот же хитрый лис! Я закусил губу от напряжения: получится у него или нет? Я болел за охотника!
Парень метнул копье не куда-нибудь, а в прилавок. Прилавку ничего не сделалось, по крайней мере, он не разлетелся в мелкие щепки, да и товар не пострадал. Какой точный бросок! Я бы всем пожелал такую меткость и такое большое и острое копье. Любой охотник не знал бы поражения с подобным оружием. Бедная добыча – не позавидуешь ее печальной судьбе. Копье попало точно в ценник, я присмотрелся к нему: весьма удачно! Это был ценник с большой скидкой. По радостному выражению его лица, широкой торжествующей улыбке, возбужденному подпрыгиванию на месте и ликующим звукам, восторженному улюлюканью, подвыванию и мычанию (просто зверь в теле человека), по той симфонии, вырывавшейся из него, которую бесполезно описывать, – я понял, что он поохотился удачно.
Наш скидочный охотник подбежал к копью, схватился обеими руками за него и с силой выдернул из прилавка. Ценник – маленькая прямоугольная бумажка желтого цвета – остался на кончике копья. Охота, похоже, только началась: парень снял с острия ценник и спрятал куда-то в свои звериные одежды. Затем он вновь пригнулся и, держа копье наизготовку, двинулся вдоль стены к следующему киоску с неприкрытым прилавком, ища там новую добычу. И что-то мне подсказывало, что в тот день его ждал богатый улов, ведь здесь для охоты было буквально поле непаханое. Я в замешательстве и некоторой растерянности надул губы и медленно моргнул, потом переложил часть пакетов в левую руку, потому что правая устала и с трудом удерживала все покупки.