Попов Иван - Ты мой единственный друг

ПРОЛОГ
Одиночество – было её постоянным спутником. С одной стороны безграничная сила и возможность быть свободной, но с другой стены, которые невозможно разрушить. Мне не дано было тогда это понять, а тем временем собственный огонь сжигал её изнутри. Со временем она стала и моим огнем.
Глава 1
В давние времена, когда маги и колдуны подчиняли себе стихии, в небе парили драконы, в цветах жили феи, а в морях резвились русалки, бездетный волшебник тосковал со своею любимой женой. К сожалению, бог не дал им детей. Все перепробовал волшебник, но, ни одно заклинание не помогало. Солнце наблюдало за стараниями волшебника и однажды сжалилось над ним.
– Поднимись на высокую гору, дождись рассвета и поймай мой первый лучик в бурдюк, – сказало оно, – затем дождись заката разрежь сосуд и внутри будет младенец.
Волшебник посоветовался с женой, затем взял свой бурдюк и отправился в гору. Всю ночь он взбирался на вершину и, достигнув цели, сел на холодный камень в ожидании солнца. Как только кромка неба окрасилась в красный цвет, волшебник встал и направил свой бурдюк на восток, боясь упустить первый луч.
– Твой сосуд наполнен, – сказало вскоре солнце, и страждущий отправился домой к своей жене. Дождавшись заката, волшебник разрезал бурдюк, а в нем была маленькая девочка с рыжими волосами.
– Папа! – воскликнула девочка и волшебник улыбнулся.
– Теперь у нас есть дочка! – ликовала жена. – Мы назовем её Иларией!
***
Быстро росла дочь волшебника и став взрослой, считалась первой красавицей на всем белом свете. Волшебник души не чаял в своей дочке и обучал её магии. Прознав о существовании красавицы, темный властелин, хозяин земли и самый искусный маг тут же решил на ней жениться. Однажды ночью он ворвался в дом к волшебнику и сказал тому, что Илария с сегодняшнего дня является его женой и немедленно должна отправиться с ним в его темный замок. Взмолился тогда волшебник, ведь прекрасно понимал, какая судьба ждет его дочь в темном замке, но не мог бросить вызов темному властелину, а хозяин земли лишь рассмеялся на мольбу отца не губить его дочь, и бесцеремонно схватив Иларию, мгновенно переместился с ней в свой замок.
***
– Ты теперь принадлежишь мне! – сказал темный маг в своем замке своей новой жене. – А со своим имуществом я имею право обращаться, как захочу!
Темный властелин овладел тогда Иларией прямо в присутствии слуг, а затем велел заточить её в самой высокой башне, ведь однажды овладев девушкой, он терял к ней навсегда интерес, даже если та была самой красивой на всем белом свете. Уже тысячи башен пленили жен темного мага, но для новой пленницы была подготовлена особая тюрьма. Властелин земли приказал построить башню без единого окошка, чтобы в неё не попал даже лучик солнца.
Три года Илария просидела в своей башне. Три года она общалась только со стражником, который тайно был влюблен в жену темного мага. Однажды он смиловался над пленницей и вывел девушку из башни погулять на свежем воздухе. Но как только первый солнечный луч коснулся Иларии, солнце тут, же забрало её в свое небесное царство и красавица воссоединилась со своим небесным отцом.
Шли годы, столетия и тысячелетия. Волшебники все больше и больше ненавидели друг друга. Вспыхнула великая война и в этой войне маги уничтожили друг друга, оставив землю людям. Илария была забыта на земле, но тем временем рыжеволосая девушка жила в небесном царстве в золотом дворце и совсем не старела, оставаясь и спустя тысячелетия молодой и красивой.
Однажды Иларии наскучила жизнь в небесном царстве, и она попросила солнце дать ей возможность пожить на земле. Но солнце воспротивилось желанию девушки, ведь в ней заключалась великая сила, которая не должна быть на земле. Илария не послушалась отца и тайно сбежала на землю из небесного царства. Так мы с ней и познакомились. Впрочем, все по порядку.
Глава 2
Я родился в одном из маленьких городков за Уралом в конце восьмидесятых, в семье обычных работяг. Мать и Отец работали на одном заводе, я же учился в школе и тусил с друзьями.
Но однажды все изменилось. Один из разбогатевших друзей отца предложил моей семье переехать в Московскую область. Там уже была куплена для нас трехкомнатная квартира и для отца была хорошая работа в фирме по перевозке грузов. Короче судьба была предрешена. Осталось продать нашу двушку и вперед к новой жизни.
***
К сожалению, новая жизнь, для меня, оказалась не такой безоблачной, как мне сначала казалась. Новый город, новый район и новая школа. В мои шестнадцать лет я стал чужаком для своих ровесников и словно пришельцем с другой планеты. Первые три дня на новом месте, конечно, ничего не предвещали. Мы гуляли по новому городу, ели пиццу в местных пиццериях, покупали всякие безделушки в торговых центрах. Но четвертый день – был моим первым днем в новой школе. Знакомство с местными не задалось сразу, когда я только шел по школьному коридору выискивая среди толп учеников какого-нибудь учителя, для того чтобы выяснить у него в какой кабинет мне идти. Этот амбал стоял, облокотившись об стену, и сказал, оценивающе глядя на меня:
– Что за девочка появилась в нашей школе? Я таких стрёмных ещё ни разу не видел!
– Девочку в зеркале увидишь! – ответил я.
Амбал схватил меня за горло своей огромной рукой.
– Ты что, тварь! – воскликнул он на меня, брызгая слюной. – Молись, урод! После школы твой судный день!
– Макаров Артем, а ну живо отпусти новенького! – строго сказал директор, который проходил по коридору и увидел нас.
Амбал отпустил мою шею и поправил мою рубашку.
– Это мы так играем, – сказал он.
– Ты уже почти доигрался! – погрозил пальцем директор. – С твоими знаниями экзамен не сдать! А ты, кажется Лукшев Илья? – обратился он ко мне.
– Да это я.
– Беги в триста десятый кабинет! Сейчас звонок будет! Плохо в первый же день опаздывать!
Я побежал в кабинет, но мысль о том, что после школы этот местный урод сломает мне нос, потно засела у меня тогда в голове. Когда я вошел в класс и учитель представил меня, на задних партах послышался шепот и смех. Одноклассники смотрели на меня словно рентген-аппарат на легкие. Меня посадили на третью парту в первом ряду к девочке.
– Меня Юлей зовут, – сказала она.
– Илья, – представился я в ответ.
– Ты, ведь, издалека к нам приехал? Как тебе наш город?
– Так, что это за разговоры? – рявкнул учитель. – Новенький, не следует начинать свое обучение, в нашей школе, с нарушения дисциплины!
Я вырвал листок из тетрадки и написал ответ: «ваш город очень гостеприимный». Юля улыбнулась и нарисовала смайлик под моей записью.
***
Худо-бедно отсидев уроки, я неторопливо шел к выходу. Мою голову занимала мысль о судном дне, который мне обещал устроить тот урод. Выйдя на школьный двор, меня словно отпустило, ведь там не было амбала. Расслабившись, я вышел за ворота и неожиданно кто-то схватил меня за портфель со спины. Я повернулся и увидел того урода, с его опричниками.
– Ты куда собралась, девочка? – смеясь, спросил Макаров Артем. – Нас публика за гаражами ждет.
– Ты первый начал, – неуверенно сказал я. – Мне домой надо.
– Домой ты не скоро попадешь! – воскликнул амбал. – Молись, падла!
Меня схватили опричники Артема и повели в соседний двор где стояли гаражи, прикрывая собой клочок земли. Это был словно ринг. За гаражами уже скопились множество школьников. Среди них были даже мои одноклассники. Была и Юля.
– Так кого, говоришь, я в зеркале увижу? – спросил меня амбал.
– Ты ведь первый начал, – попытался оправдаться я, но тут, же получил удар под дых.
– Это только начало, хватит корчиться, мразь! – кричал Артем.
Он бил меня очень сильно, но старался не попадать по лицу, чтобы не было следов. Я был явно слабее его, но всё, же мог пару раз ударить в ответ… Мог, но трусил. Публика ликовала, словно побеждал их любимый боксер. Ликовала и Юля. Наконец когда я лежал поверженный и униженный на земле, амбал сказал:
– Ты мне должен, падла! Чтобы завтра две тысячи в школу принес! Не принесешь – молись!
Он пошел домой, потирая свои сбитые костяшки. Толпа тоже начала расходиться, кто-то в меня даже плюнул, но это было уже не важно. Я был унижен сегодня и сам проявил слабость.
***
Вечером мать спросила меня:
– Как тебе школа? – потом сама меня перебила, когда я хотел ответить. – Ты представляешь, какие здесь великолепные парки? Нам обязательно нужно по ним погулять вместе!
– Да, мама, как-нибудь погуляем.
– Так, как школа?
– Всё нормально, – ответил я.
– Смотри хорошо учись! – сказал отец. – Тебе поступать в институт, не забывай!
***
Ночью мне было сложно заснуть, так как под волосами у меня вся голова была в шишках. Приходилось спать лицом вниз, подвернув подушку так, чтобы можно было дышать. Но бессонница была вызвана не только шишками, ведь завтра нужно было опять идти в школу…
Глава 3
На следующий день перед школой меня встретил амбал.
– Принес, что должен? – спросил он.
– У меня нет таких денег, – робко ответил я.
– Ну, тогда получай, – он ударил меня под дых, перебив мне дыхание.
Пока я корчился, увидел не его руке свастику нарисованную ручкой. Получается этот урод ещё и нацист.
***
Так началось мое падение в социальной среде подростков. Макаров Артем вскоре уехал жить со своими родителями в Москву, но легче мне от этого не стало. Я был сломлен и стал белой вороной, над которой только ленивый не издевался, и постепенно замкнулся в себе. Не хочется описывать все издевательства, которые мне пришлось пережить, но иногда они были просто изощренные.
Я начал часто прогуливать школу. Уходил в какой-нибудь торговый центр или на каток. Мои оценки были плохими, что вызывало раздражение родителей. Они не знали, что со мной происходит, и списывали все на переходный возраст, я же скрывал от них истинную причину.
Однажды в конце апреля, когда было солнечно и тепло, я пошел прогуливать школу в лес. Среди липы, вяза и клена мне было гораздо лучше, чем среди сверстников, учителей и директора в школе. Цвели подснежники и словно по голубом ковру я шел вглубь, когда увидел её. Она стояла на поляне окутанная солнцем и словно светилась изнутри. Её белое платье и рыжие волосы теребил собою ветер. Она была словно принцесса из сказочного мира.
Прячась в кустах дикой малины, я наблюдал за «принцессой» минут пятнадцать. Она то, улыбаясь, смотрела на солнце, словно оно не слепило ей глаза, то собирала подснежники и плела из них венок.
– И долго ты будешь на меня смотреть? – вдруг обратилась ко мне незнакомка.
– Я думал, ты не знаешь, что я здесь, – мне пришлось выйти из укрытия
– Я сразу тебя увидела и ждала, пока ты поздороваешься, но ума не приложу для чего тебе эти кусты.
– Сам не знаю, зачем мне эти кусты, – улыбнулся я. – Удивительно встретить в лесу, девушку.
– А что в этом удивительного? Я всегда там, где очень красиво! Сегодня была в Австралии, Бразилии, Иране и Китае. Затем посмотрела, как на космодроме взлетает ракета - это было очень красиво, но больно шумно. Но в этом лесу сейчас самые красивые подснежники на планете, поэтому логично предположить, что я буду здесь.
– У тебя сверхбыстрый самолет есть или телепортатор? – с ухмылкой спросил я, думая, что девушка завралась.
– Зачем мне какой-то «телепортатор»? Меня волшебник обучал, а для волшебников перемещение в пространстве – плевое дело!
– Да ладно тебе заливать! Я ведь не маленький уже!
– Ничего я не хотела тебе наливать! А хочешь, я прямо сейчас перемещусь? Хочу погулять по Индии и посмотреть местный танец Раса-лила! Только давай сначала познакомимся, а то вдруг больше не встретимся. Меня Иларией зовут, а тебя.
– А меня Ильей, – представился я в ответ.
– Ну, пока, Илья, – сказала девушка и исчезла.
Я просто опешил от увиденного. Неужели на земле действительно есть волшебники? Мы ведь, когда становимся взрослыми, не верим ни во что, кроме научного обоснования! Постояв еще час на поляне, в надежде, что Илария вернется, я побрел домой. Завтра обязательно нужно вернуться в этот лес вместо уроков. Все проблемы словно померкли в тот день и перестали быть важными.
Глава 4
Следующим утром я опять побежал в тот лес с надеждой вновь увидеть Иларию и моя надежда оправдалась. Она снова стояла на поляне окутанная солнцем и словно светилась изнутри. Её белое платье и рыжие волосы вновь теребил собою ветер.
– Ты вернулась, Илария, – робко спросил я.
– Я же сказала, что в этом лесу сейчас самые лучшие подснежники.
– Ты вернулась ради подснежников?
– И ради них тоже, но если честно мне хотелось посмотреть на твое удивление. Ты ведь не верил в волшебников.
– Не верил, пока не познакомился с одной из них. Это получается все это время, на земле, жили маги как в книге Роулинг про Гарри Поттера? У вас есть что-то вроде Хогвартса?
– Тебя разве не учили, что волшебников не существует? Их и вправду не существует, больше не существует.
– Но ты ведь здесь передо мной.
– Я единственная, и до вчерашнего дня жила далеко от земли.
– На марсе что ли? – улыбнулся я.
– Нет, я там жила, – Илария показала на солнце.
– Как у тебя, получается, смотреть на него? – спросил я.
– Очень просто – я дочь солнца, – ответила Илария и пошла вглубь леса, я последовал за ней.
– Никогда бы не подумал, что у него есть дочь.
– У меня раньше было два отца, но потом остался только один.
– Сразу два отца?
– Долго рассказывать и совсем не хочется это делать.
Илария о чем-то задумалась и стала грустной, словно вспомнив то, что её когда-то ранило.
– А на солнце тебе не было жарко? – спросил я, пытаясь отвлечь девушку от грустных мыслей.
– Как солнце может быть жарким для собственной дочери?! – воскликнула Илария и засмеялась.
– Действительно, – улыбнулся и я. – А все-таки где прячутся все остальные волшебники?
– Они так друг друга ненавидели, что никого из них не осталось.
– Люди тоже друг друга ненавидят.
– И это очень плохо…
Илария остановилась.
– У тебя, наверное, много друзей, а в небесном царстве и поговорить не с кем, – вдруг сказала она.
– Ты мой единственный друг, – ответил я.
Девушка строго на меня посмотрела.
– Никогда бы не подумала, что на земле можно быть одиноким. Тысячелетия я завидовала вам, людям, ведь у вас такие большие возможности! Как ты смеешь не иметь много друзей?! – возмутилась она.
– Не то чтобы это был мой сознательный выбор, – сказал я, стесняясь своего положения, – просто так получилось, что у меня никого из друзей, кроме тебя, нет.
– Странные вы, люди, вас так много, а по сути, вы одни. Я на земле совсем недавно, и побывав в разных странах, убедилась лишь в том, что часто меняются только декорации. Но у меня будет много друзей. И ты, конечно, будешь одним из лучших.
Я посмотрел в её глаза и почувствовал, что начал в них тонуть. Быть лучшим другом? Нет, мне нравиться тонуть в её глазах.
– А давай завтра погуляем по твоему городу!– сказала Илария. – Интересно будет, когда кто-нибудь из местных покажет самые интересные места. Я ведь кроме вашего леса и ваших лучших на земле подснежников ничего не видела.
– С большим удовольствием! – обрадовался я, предчувствуя, что это будет первое свидание. – Давай завтра в это же время, в этом лесу встретимся!
– Ну, давай, – согласилась девушка, она рассмеялась и исчезла.
***
Я шел в тот день домой словно опьяненный. Это определенно была любовь. Та самая настоящая и волшебная. «Угораздило же влюбиться в волшебницу», – думал я тогда, и только одно имя кружилось в моей голове – «Илария».
Глава 5
Следующий день мы с Иларией провели весело. Я показывал ей достопримечательности города, и казалось, что дочери солнца нравится абсолютно все. Она внимательно смотрела как едут машины по дороге, считала сколько ворон сидит на дереве, от витрин магазинов её вообще оторвать было невозможно. Мы поиграли немного в боулинг, и Иларии не очень понравилась эта игра, она не объяснила почему. Тогда мы пошли в кино, затем поиграли в игровые автоматы и после всего этого отправились в парк аттракционов. Я все больше и больше понимал, что влюблен в эту девушку.
В тот день, в парке, играл бард. Илария с упоением слушала его песни, затем обратилась ко мне:
– А ты умеешь играть на гитаре?
– Нет, у меня для этого способностей нет, – отмахнулся я.
– Забавно, – задумалась она, – я думаю, у тебя все способности для этого есть.
Бард так искусно перебирал струны, что мне казалось – это сверхспособность, а я ведь не сверхспособный человек.
– Сомневаюсь, что когда-нибудь смог бы научиться играть как он, – сказал я дочери солнца, а она рассмеялась, чем ввела меня в недоумение, но быстро переключилась на карусели. Девушка весело кружилась и была счастлива.
Ближе к вечеру я был готов признаться в любви. Мы сидели на лавочке и ели мороженое, неожиданно Илария стала грустной и о чем-то задумалась.
–Что-то случилось? – спросил я.
– Скоро я исчезну, – ответила она.
– Встретимся завтра в лесу?
– Я навсегда исчезну.
– Но почему? Тебе не понравилось в нашем городе?
– Дело не в этом. Отец запретил мне жить на земле. Я еле выпросила у него сегодня последний день. Он заберет меня в небесное царство с последним лучом.
– Но как, же так? – недоумевал я.
– Я опасна для вашего мира, – сказала Илария. – Мне нельзя больше здесь оставаться. Я больше никогда сюда не вернусь.
Мой мир рухнул. До захода солнца оставалось совсем немного времени, и я больше не увижу Иларию никогда. Все мои фантазии о нашей свадьбе, совместной жизни в маленьком, но уютном домике, двух детишках, коте и трех собаках, кружках с розочками и чайнике со свистулькой, оказались несбыточными.
Простились мы тогда, не так как должны были. Я об этом всегда жалел. Она мне что-то говорила, а я не слушал и просто смотрел на нее, а когда решил поцеловать – она исчезла. Последний луч солнца забрал её в небесное царство, а я вновь остался один.
***
Издевательство надо мной в школе закончилось так: я сидел на уроке, а один подонок тыкал в меня ручкой. Мне это надоело, я встал, подошел к нему и начал его душить. Меня тогда пытались оттащить от него четыре человека, включая учителя, но я так вцепился в его шею, что он даже потерял сознание. Помню как тогда к директору вызывали моих родителей и хотели исключить меня из школы, но отец дал взятку и меня оставили, а с родителями того подонка отец решил вопрос купив им холодильник. Я был наказан и в течение месяца жил без телевизора и улицы. Зато сверстники меня с тех пор считали психом и не трогали. На выпускной я не пришел.
Глава 6
Впоследствии я поступил в техникум и учился в нём с переменным успехом. Отец был зол на меня, ведь распланировал всю мою жизнь и начать осуществлять его план я должен был в институте, но, фактически не учась в старших классах, туда мне путь был заказан.
На первом курсе я познакомился с Андреем. Он был просто отвязным типом! Андрюха любил смотреть боевики и сам лично изучал по ним боевые искусства. Однажды, ещё в школе, одноклассники моего друга захотели сломить его. Они решили напасть толпой. Андрюха встал между задними партами, прижавшись к стене, и вырубил каждого, кто к нему осмелился подойти.
Именно Андрей первый увлекся рок-музыкой, а потом и меня приучил к этому. У нас были старые гитары и одна на двоих мечта стать известными музыкантами. В подвале одного из дворов, местные панки устроили для себя логово. Там мы и репетировали с Андрюхой. Если песня была моя – я играл аккорды, а он придумывал соло, а если Андрюхина песня – все было наоборот.
Интересная тогда была жизнь, среди панков, в подвале, мы чувствовали себя безопасно, но стоило вылезти наружу – можно было нарваться на гопников и получить в табло. Так все тогда жили и периодически друг друга били.
Со временем наша группа стала довольно известной в узких кругах. К нам добавился клавишник и ударник, Андрюха предпочел играть на басу и завязал с написанием песен, признав мой талант текстовика, а я купил себе зеленую электрогитару. Репетировали мы уже не в подвале, а на репетиционной базе.
Не было и дня, с тех пор как исчезла Илария, чтобы я о ней не вспомнил. Но, о её существовании я никому не рассказывал, даже Андрюхе. Да и не поверил бы мне никто, что у солнца есть дочь. У меня же была девушка Вика, я отбил её у одного из местных придурошных поэтов. Она, как только увидела меня, на одном из концертов, сразу втюрилась. Тот рифмоплет пытался мне что-то, потом предъявить за то, что я у него девушку увел, но со сломанным носом сложно быть убедительным. Вика жила по законам рок-н-ролла и каждый день то набухиваласть, то накуривалась, иногда кололась и порядком меня достала, ведь я любил только Иларию, сам не понимаю, почему не прекращал эти токсичные отношения. Возможно потому, что боялся одиночества. Все изменилось после одного из гаражных концертов…
***
Гаражные концерты, в конце девяностых и начале двухтысячных, были весьма популярны среди молодежи. Тогда рок-музыкой увлекалось большинство молодых людей, не то, что сейчас, когда идиотский реп и блогеры в юбках подмяли под себя юные умы. Собирали аппарат из того, что было: у кого-то есть хорошие микрофоны, у кого-то комбики, у кого-то стойки и микшерный пульт. Все это ставилось на поддоны, которые служили сценой, и созывался народ. Публика же была разная, движений и субкультур ведь много тогда было: панки, металлисты, эмо, готы – всех сейчас и не вспомнишь. Но отдельную категорию приходящих на концерты я не любил – нациков. Эти бритые уроды держались подальше от всех остальных и иногда вступали в бой с гопниками, которые не раз пытались сорвать гаражные концерты. Но это доброе дело совсем не оправдывало их гнилую суть. Часто мы с Андрюхой и другими участниками группы выслеживали небольшую группу нациков и устраивали им «темную». Так было и после того концерта. Я оставил Вику с подругами, а сам отправился на битву с нацистами.
Драка закончилась тем, что мы все попали в милицию и просидели там сутки. Когда я вернулся домой, Вика лежала в ванной обдолбанная какой-то наркотой. Я сел рядом и понял, что так продолжаться не может. Вызвал скорую, чем помог ей тогда не умереть от передоза, поговорил с её родителями и сказал им, что их дочку надо спасать. Родители Вики, конечно, обвинили во всем меня, хотя по наклонной она пошла ещё до встречи со мной, а сам я наркотиками не увлекался, только выпивал иногда. Не лишним будет сказать, что Вика прошла реабилитацию, смогла завязать с наркотиками, вышла замуж за дальнобойщика и родила двух симпатичных детишек, но это уже другая история, наши, же пути в тот день разошлись.
***
Шли годы. Рок-музыка становилась всё менее популярной, и на концерты приходило все меньше людей. Началась совсем другая эпоха. Конечно, известные группы оставались на плаву, собирая большие залы, но внизу «пищевой цепочки» всё было уже не так радужно. Со временем наша группа распалась и с Андреем мы рассорились. Он становился все более жестоким и агрессивным, наверное, из-за того, что не сбылась его мечта стать известным героем рок-н-ролла, а мне, наоборот, с каждым годом всё менее это было нужно. Андрей позднее собрал свою панк группу и играл на каких-то маленьких площадках, я же сменил электрогитару на акустику и выступал где-нибудь в ДК, или ездил по городам автостопом, играя на квартирниках. Музыка денег не приносила, и я подрабатывал, где придется, часто увольняясь и находя другую работу. Так год за годом проходила моя жизнь, и год за годом я продолжал любить Иларию.
Глава 7
Две тысячи двадцать второй год начался с печального события. Я как всегда встретил новый год в одиночестве, а после рождества был запланирован один сборный концерт и тут как гром среди ясного неба прозвучал телефонный звонок.
– Илюха, здорова! Извини, что отвлекаю!
– Если только от лежания на диване отвлекаешь! Чего хотел?
– Валерку помнишь? Ну, того что в группе «Северное возмездие эльфов в розовых штанах» играл?
– Конечно, помню! Он классный мужик!
– Да, был классным, Илюха, был. Умер он.
– Как умер? Ему ведь и сорока не было?
– От синьки умер, ты ведь знаешь, какая у него проблема была. Короче концерт мы в его честь проведем. Ты ведь не против?
– Конечно не против! О чем речь?!
– Ну, лады, после концерта и помянем, как следует. Короче отдыхай, мне ещё людям позвонить нужно.
С Валеркой я давно близко не общался. Видел его месяца три назад, в переходе. Он играл на своей гитаре и был с землянистым цветом лица. Еще пошутил тогда над ним глупо, но я ведь даже представить не мог, что с ним происходит. Это потом мне сказали про фанфурики которые Валерка брал в каком-то ларьке пережившим девяностые. Хрен пойми, что за спирт там был. В больницу его определили, когда уже пожелтел и вздулся живот, а на следующий день он скончался от цирроза печени. А ведь когда-то Валерка кроме дорогого коньяка ничего не пил. Рок-н-ролл иногда пожирает своих апостолов.
На похоронах было много людей. Мать сокрушалась перед гробом, и ей был непонятен такой стремительный уход своего чада, как и не был понятен выбор сына при жизни. Какая-то музыка, которую даже по телевизору не показывают, разве может быть важнее всего на свете? Ведь именно проклятая музыка сгубила сына, а алкоголь – это уже следствие!
***
Я ушел с похорон раздавленный и разбитый. Мне ещё долго потом снилось Валеркино лицо в гробу. Я проштудировал весь интернет на тему: «цирроз печени», для того чтобы понять почему он не бросил пить когда стало понятно к чему это приведет. А потом задумался, ведь я тоже знаю, к чему приведет мой путь, если продолжу так жить – ни к чему. Может у Валерки была своя Илария и свой огонь, сжигающий изнутри, и он, наконец, его потушил, обретя покой. Я не знаю.
***
На концерт пришло много людей. Организаторы позаботились о рекламе в интернете, да и с Валеркой многие хотели так проститься. Музыканты, выходя на сцену, говорили хорошие слова про усопшего и играли его песни вперемешку со своими. Я несколько дней думал, что сказать, но когда подошла моя очередь выступать, просто сел и начал играть песни группы «Северное возмездие эльфов в розовых штанах». Сам не знаю, почему не сказал заготовленную речь. Мне стало неудобно от этого и в зрительный зал, тогда старался не смотреть, уставившись на свои пальцы перебирающие аккорды. Но тут меня словно неведомые силы заставили поднять глаза и среди подвыпившей публики, увидел Иларию. Она смотрела на меня и была серьезна, хотя запомнил её всегда улыбающейся. Я перестал играть и положил гитару на пол, в это время меня отвлек организатор своим вопросом: «Что случилось?». Переведя взгляд на него, упустил из виду Иларию, а она словно исчезла. Я искал её в зрительном зале среди ошалевшей публики. Все решили, что я сошел с ума, а затем меня вывели на улицу два амбала, следившие за порядком.
***
Я сидел на улице и плакал. Мой рок-н-ролл был лишь заплаткой на порванной душе и отдал бы все на свете, за шанс быть с Иларией. Даже не знаю, как бы повернулась моя судьба, не встреть я тогда в лесу дочь солнца. Возможно, так и остался бы мальчиком для битья, затем преданным работником офиса, целующим жопу начальнику до пенсии, а может наоборот стал бы успешным айтишником, ведь именно из таких забитых мальчиков они обычно и получаются, но я встретил Иларию и стал рокером, я им стал до встречи с Андреем. Но теперь с меня хватит – этот путь уже давно не грел мою рваную душу и не смог погасить огонь сжигающий изнутри.
Глава 8
В феврале две тысячи двадцать второго года началась война с украинскими нацистами. В свое время я избежал участи службы в армии благодаря плоскостопию, а теперь сам штурмовал военкомат для того чтобы меня взяли. Еще со времен школы и печальному знакомству с Макаровым Артемом, я не переносил свастику и всё, что с ней связано, а тут целую страну выродки взяли в плен и промыли мозги. Но военком никак не хотел меня брать без опыта службы и с моей категорией в военном билете. Я плюнул на все и сам поехал добровольцем в Донбасс. Там меня сразу приняли, обучили и вручили автомат.
Мы наступали, с кровью отвоевывая родную землю, и именно здесь я понял, что такое настоящий рок-н-ролл. Но война никогда не идет по плану. Вооруженные натовским оружием войска противника пошли в атаку, и отрезали мою роту от основных сил. Мы до последнего не сдавались и предпочли плену смерть. Так распорядилась судьба, что я остался последним под непрекращающимся огнем. Лежа в окопе и слыша иностранную речь вперемешку со смехом, я зажал крепко в руке гранату и выдернул чеку. Эти подонки шли посмотреть на наши бездыханные тела, и скоро смерть меня догонит, но с собой заберу несколько подонков. Закрыв глаза, я представил Иларию, и мне стало спокойней. Вот они уже в зоне поражения, рука ослабла и огонь, сжигающий изнутри, погас.
Postscript
Я осмотрел себя. Мое белое одеяние было, словно из воздуха и не ощущалось телом. Яркий свет не слепил мои глаза. Я окинул взором пространство и увидел золотой дворец. Шаг за шагом приближался к нему и вскоре передо мной распахнулись ворота, а за ними Илария. Ее улыбка так же обворожительна и прекрасна как тогда в лесу. Все-таки мой огонь не погас. Он у нас один на двоих с Иларией. Теперь я дома.